В статье вводится в научный оборот неизвестная поэма Б.А. Садовского “Вениамин Терновский” (1904), сохранившаяся в домашнем архиве московского филолога и мемуариста, уроженки Нижнего Новгорода М.А. Яхонтовой. На основе неопубликованных эпистолярных материалов реконструируются жизненно-прототипические реалии поэмы. Рассматриваются и другие произведения Садовского, связанные с этой еще не опубликованной поэмой.
В статье вводится в научный оборот полный корпус писем Б.А. Садовского к А.А. Блоку (1910–1921) и дается историко-литературный комментарий к ним. Письма представляют большой интерес для специалистов-филологов, и не только потому, что проясняют взаимоотношения их автора и адресата, – в них освещаются актуальные вопросы литературы и жизни: тут и оценки творчества Н.С. Гумилева, и характеристика художнической индивидуальности в свете двух пушкинских типов – Моцарта и Сальери; атмосфера либеральной петроградской периодики и планы издания антиакмеистской “Галатеи”; монархический идеал и бесперспективность судьбы художника в разрушенном революцией мире. В статье также выявляется круг блоковских произведений, особо ценимых Садовским, отмечается важность мотива деревни в их творческих контактах (во многом очень разные поэты, но воспитанные все-таки в городской культуре, именно через деревенское они поняли и приняли друг друга); особенное внимание уделено своеобразию интерпретации Садовским темы “Блок и Серебряный век”.
Впервые публикуется переписка С.Н. Дурылина и Б.А. Садовского (1911–1913). Письма представляют несомненный интерес в плане прояснения взаимоотношений адресатов, а также отражения значимых событий общественно-культурной жизни. Садовской был для Дурылина одним из тех литераторов, знакомством с которыми тот дорожил. Посылал ему, “умному и острому”, на “дружеский и строгий суд”, свои стихи. И Садовской отметил в них как раз то, что является наиболее характерным для Дурылина, предсказав ему поэтический успех. В переписке затронуты планы поездки Дурылина на озеро Светлояр, где возникла легенда о граде Китеже. Эта поездка оказалась судьбоносной для Дурылина: в дальнейшем он опубликует несколько работ на китежскую тему. Важный аспект переписки – сотрудничество Садовского с петербургскими изданиями – журналом “Современник” и газетой “Русская молва”, в частности планы публикации близких ему по духу авторов-москвичей (Дурылина в том числе). В письмах есть материал, имеющий отношение к истории нескольких московских литературных кружков, с которыми были связаны Дурылин и Садовской, а также четыре неопубликованных стихотворения Дурылина.
Вводится в научный оборот неопубликованная статья Б.А. Садовского “Философия брака”, написанная в 1923 г., в очень трудный для автора послереволюционный период, и раскрывающая его представление о сущности и слагаемых счастливого брака. Определяющий тезис статьи о том, что из всех личностных достоинств женщины, вступающей в супружество, самым ценным является такт. И в этом отношении идеал жены, по Садовскому, Татьяна из романа “Евгений Онегин”. Анализ метатекстовых связей статьи с привлечением биографического фактора дает основания сделать вывод, что образ пушкинской героини концептуально важен в плане как эстетических, так и житейских приоритетов автора. В качестве материала для анализа статьи привлечены, в частности, неизвестные исследователям письма В.П. Уваровой к Садовскому, отношения с которой стали одним из стимулов к написанию “Философии брака”.
Осуществленный в статье контекстный анализ письма Горького к Садовскому (включенного в структуру мемуарного очерка последнего “Горький в Нижнем&8j1;), в котором приводилась оценка стихотворения адресата “Иоанн Грозный&8j1;, позволил установить, что это мистификация. При этом предложена дополнительная аргументация для доказательства выдвинутой И.Н. Сухих гипотезы о том, что опубликованное Садовским письмо к нему А.П. Чехова также есть мистификация. Установлено, что чеховское письмо и статья Садовского “Л.А. Мей&8j1; из его сборника критической прозы “Русская Камена&8j1; послужили источниками для написания “горьковского&8j1; письма. Садовской, в своих полемических целях, так построил логику письма Горького, что в оценках последним правления царя Ивана Грозного обнаружился исторический анахронизм: своими дореволюционными суждениями, спроецированными на время их публикации, Горький как бы поддержал позицию Сталина по Грозному и опричнине и, более того, предсказал ее за десятилетия. Обосновано, что тезис о балладах А.К. Толстого, приведенный в письме Горького, связан прежде всего с саморефлексией Садовского, всегда признававшего свою сопричастность с художественными исканиями этого поэта. В эстетической же системе Горького творчество А.К. Толстого занимало незначительное место, и апелляция к нему в литературных спорах пролетарского классика не была характерной.
Scopus
Crossref
Higher Attestation Commission
At the Ministry of Education and Science of the Russian Federation
Scientific Electronic Library