Везде
Применение права как особая форма реализации права
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Применение права как особая форма реализации права
Аннотация
Код статьи
S013207690004424-8-1
DOI
10.31857/S013207690004424-8
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Макуев Руман Харонович 
Аффилиация: Орловский государственный университет им. И.С. Тургенева
Адрес: Российская Федерация
Выпуск
Номер 3
Страницы
38-49
Аннотация

Исследуется особая форма реализации права - применение. Дана редкая историческая справочная информация о правоприменительной деятельности, раскрыты ее сущность и содержание в современный сложный период. Показан цикличного характера процесс, в котором пределы каждого цикла определяются целью и соответствующим правоприменительным актом. Раскрыты понятия экстремальных и микроэкстремальных ситуаций и особенности применения права в продуцируемой ими нестандартной факторной обстановке, подчеркивается эволюционная устойчивость правоприменительного процесса на различных исторических этапах развития Российского государства и права.

Ключевые слова
применение права, формы реализации права, процесс применения права, правоприменительные акты, стадии и цикличность правоприменительной деятельности, субъекты применения права, экстремальные и микроэкстремальные ситуации, особенности применения права, преемственность применения права
Классификатор
Получено
25.03.2019
Дата публикации
28.03.2019
Всего подписок
97
Всего просмотров
6972
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf
1 «Провозглашать, применять и исполнять право, быть может, более трудное и великое искусство, чем организовывать, строить флот, выигрывать сражение». П.Г. Виноградов1
1. См.: Виноградов П.Г. Господство права: лекция. М., 1911. С. 5.
2

1. Краткая обзорная информация о формах реализации права
3 Представление об отдельных формах реализации права, возможно, у правоприменителей сложилось в самом начале возникновения государства. Могло быть известным даже слово «применение» норм права. Законы XII таблиц и Законы Хаммурапи дают основания для такого предположения. Упоминание о реализации права и о таких ее формах, как соблюдение, исполнение («применение силы»), применение, принятие решения, встречаем в трудах Платона2 и Аристотеля3. В более поздний период ̶ в «Дигестах» Юстиниана эти термины, за исключением использования (осуществления) прав, встречаются более определенно4. Обойдены они вниманием в период расцвета политической философии средневековой давности, даже в трудах Макиавелли. У него мы находим лишь поучения типа: «И двойную славу стяжает тот, кто создаст государство и укрепит его хорошими законами, хорошими союзниками…»5; или: «Между тем ничто так не прославляет государя, как введение новых законов и установлений»6.
2. См.: Платон. Полн. собр. соч. в одном томе. М., 2015. С. 777, 915, 920, 1048, 1061, 1069, 1073, 1075, 1102, 1111.

3. См.: Аристотель. Политика. М., 2002. С. 63, 73, 253, 258, 265.

4. См.: Дигесты Юстиниана. Т. 1. М., 2002. С. 109, 113, 115, 191, 197.

5. Там же. С. 115.

6. Там же. С. 121.
4 Архитекторами эпохи всплеска политической и правовой мысли, учений о государстве и праве, перенасыщенной бесконечными войнами в Европе, завершившимися созданием Вестфальской системы мирового порядка7, по праву считаются Т. Гоббс, Г. Гроций, Дж. Локк, Ш. Монтескьё, Ж.-Ж. Руссо и др. В их трудах встречаются более обширные высказывания о формах реализации права. Так, у Т. Гоббса встречаются суждения и об использовании форм реализации права8, в том числе о том, что «правоприменение осуществляет неизбежно верховная власть»9, нужно проводить различие между правом на верховную власть и ее отправлением10. У Ж.-Ж. Руссо чаще встречаются такие формы реализации права, как соблюдение и исполнение11. Дж. Локк призывает знать и выполнять законы, если надо, то применять силу сообщества12 упоминает и о соблюдении, исполнении и применении.
7. См.: Киссинджер Г. Мировой порядок. М., 2015. С. 9–355.

8. См.: Гоббс Т. Философские основания учения о гражданине. Мн.; М., 2001. С. 90, 92, 93, 162, 171, 179, 184, 197, 200, 202.

9. Там же. С. 92, 93.

10. См.: там же. С. 171.

11. См.: Руссо Ж.Ж. Исповедь. Прогулки одинокого мыслителя. Рассуждения о науках и искусствах. Рассуждения о неравенстве. М., 2006. С. 698, 700, 701, 760, 763, 764, 767.

12. См.: Локк Дж. Два трактата о правлении. М.; Челябинск, 2014. С. 298 - 371.
5 Применению права уделяли внимание Г.В.Ф. Гегель, И. Кант, К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин и др. Кант призывает: «Будь человеком, действующим по праву»13. Гегель же, не очень жалуя правоведов, пишет, что «часто говорят…о римских, германских правовых понятиях.., между тем как там нет и речи о понятиях, а есть только общие правовые определения, рассудочные положения, правила, законы»14. Говорится у него также об «осуществлении правосудия»15 для удовлетворения «системы частных устремлений»16. Термины «реализация», «применение права», «осуществление» в его трудах ̶ не редкость17, но эти понятия подчинены его главному методу, суть которого в том, что «сущее есть осознание (gewusster) понятия, а понятие, как таковое, есть в себе для себя сущее»18. В трудах К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина общего характера понятия «реализация права», его элементы тоже имеют место быть19. Однако в трудах Ленина все подчинено установлению и удержанию диктатуры, «не связанной никакими законами»20.
13. Кант И. Метафизика нравов в двух частях // Кант И. Критика практического разума. СПб., 1995. С. 290.

14. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 2007. С. 52.

15. Там же. С. 278.

16. Там же. С. 279.

17. См.: там же. С. 281, 282, 323, 379, 388, 392.

18. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. М., 1997. С. 52.

19. См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 13. М., 1959. С. 226, 436, 444; Их же. Избр. соч.: в 9 т. Т. 1. С. 6, 11, 59, 106, 131; Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 99, 102; Т. 37. С. 266, 304.

20. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 37. С. 245.
6 Полистаем труды деятелей анархизма М.А. Бакунина, П.А. Кропоткина, П.-Ж. Прудона и П. Эльцбахера. Сочинения «главного идеолога русского анархизма» М.А. Бакунина составляют философский манифест анархизма21, в котором о праве сказано, что «совершенно безумцем был бы тот, кто ожидал бы от какого-либо привилегированного законодательного собрания мер и законов в пользу народа»22. П.А. Кропоткин признает «идеалом будущего безгосударственный строй»23, путь к которому сумеречен24, хотя поясняется, что «правовое положение крестьян и рабочих будет достигнуто революционным путем, а не путем законодательных полумер»25, а самодержавие – одна «из самых вредных форм государственности»26. По свидетельству П. Эльцбахера, М.А. Бакунин и П.А. Кропоткин, признавая право, делают оговорку, что «исчезнут его нынешние формы»27. По его же утверждению, «во имя справедливости Прудон отвергает не право, но почти все законодательные нормы»28. В своей работе «Сущность анархизма» П. Эльцбахер посвятил праву целые разделы29, в которых говорится о том, что юридическая норма (правильное поведение) – «задача, которую надлежит исполнить», чтобы не страдать от их силы30, «люди желают, чтобы они сами и другие принуждали себя следовать известному поведению»31 (узнаем форму – «соблюдение»). В суждении о принуждении к послушанию судебным вмешательством32 просматривается форма реализации права – «применение».
21. См.: Бакунин М.А. Анархия и Порядок. Соч. М., 2000. С. 338–342, 349, 352, 371–374, 381, 386–407, 425, 451, 503, 569–571, 595–645.

22. Там же. С. 645.

23. Кропоткин П.А. Избр. труды. М., 2010. С. 417, 418, 420, 423–425.

24. См.: там же. С. 426, 427.

25. Там же. С. 51–484.

26. Там же. С. 422, 423.

27. Эльцбахер П. Сущность анархизма. Мн.; М., С. 61.

28. Там же. С. 245.

29. См.: там же. С. 23–56, 61–64, 86–89, 105–107, 130–134.

30. См.: там же. С. 24, 26, 28, 29.

31. Там же. С. 25, 27.

32. См.: там же. С. 25.
7 Ближе к концу XIX в. не только процесс реализации права, но и его формы удостаиваются более пристальному теоретическому исследованию. В работах Н.М. Коркунова, П.И. Новгородцева, Е.Н. Трубецкого, Б.Н. Чичерина, Г.Ф. Шершеневича применению права как форме реализации права уделяется значительное внимание33. К этому времени понятие «применение права» уже занимает прочное место в научной литературе.
33. См.: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1890. С. 297–319; Петражицкий Л.И. Теория государства и права в связи с теорией нравственности. Т. 2. СПБ., 1907. С. 523–546; Тарановский О.В. Учебник энциклопедии права. Юрьев, 1917. С. 230–244, 264–282; Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права. М., 1917. С. 138, 201; Его же. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 111–113; 134–136; Чичерин Б.Н. Философия права. М., 1900. С. 84–105; Его же. Россия накануне двадцатого столетия. Берлин, 1901. С. 154; Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: в 4 вып. Вып. 4. М., 1912. С. 699–723.
8 В советский период в 50-е годы о праве и его применении заговорили партийные и государственные деятели СССР34, а в 1954 ̶1956 гг. по проблемам форм реализации права на страницах журнала «Советское государство и право» была развернута широкая дискуссия. В ней уже уделяется внимание сущности содержания понятий «реализация права», «применение права» или «правоприменительная деятельность»35. В начале первых десятилетий XXI в. общепризнанным в научном мире стало мнение о том, что правоприменение – это осуществляемая от имени или с санкции государства властная и сложная деятельность, являющаяся особой формой реализации права36.
34. См.: Доклад Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС («закрытый доклад») и постановление о «Культе личности и его последствиях» 25.09.1956 г.; Брежнев Л.И. О Конституции СССР. М, 1997.

35. Васильев А.М. О применении норм советского социалистического права // Сов. государство и право. 1954. № 7; Хангалов М.П. О применении советских правовых норм // Там же. № 1; Пашерстник А.Е. По поводу обсуждения вопроса о применении права // Там же. № 4. С. 76; Фарбер И.У. О применении норм советского социалистического права // Там же.

36. См.: Марченко М.Н. Государство и право в условиях глобализации. М., 2009. С. 370–399; Абашидзе А.Х., Алисиевич Е.С. Право Совета Европы. Конвенция о защите прав человека и основных свобод. М., 2007. С. 99–133; Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике ее применения. М., 2002. С. 15 - 18, 205–213; Радько Т.Н., Лазарев В.В., Морозова Л.А. Теория государства и права: учеб. для бакалавров. М., 2014. С. 272; Макуев Р.Х. Теория государства и права: учеб. 3-е изд., изм. и доп. М., 2013. С. 510.
9

2. Сущность и содержание правоприменительной деятельности
10 Прежде чем приступить к рассмотрению сущности и содержания правоприменительной деятельности, наверное, надо определиться с пониманием реализации права. Не разделяя точку зрения тех, кто все еще не видит различия между применением, осуществлением правовых норм, «реализацией права»37, и соглашаясь с теми, кто аргументирует неравнозначность понятий «реализация права» и «действие права»38, скажу, что реализация права – это деятельность, согласующаяся с выраженной в законе волей по достижению конечной полезной цели развивающейся правовой системы в данном обществе. Еще лаконичнее: реализация права – процесс воплощения правовых предписаний в правомерном поведении участников правовых отношений.
37. Алексеев С.С. Общая теория права: курс в 2-х т. Т. 1. М., 1981. С. 321, 323; Васильев А.М. Указ. соч. С. 96; Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 125; Лазарев В.В. Применение советского права. Казань, 1972. С. 30; Дюрягин И.Я. Право и управление. М., 1981. С. 73–76; Правоприменение в советском государстве. М., 1985. С. 19; Сахаров А.Б. Правоохранительная деятельность и преступность // Сов. государство и право. 1986. № 1. С. 85, 86; Решетов Ю.С. Реализация норм советского права. Системный анализ. Казань, 1989. С. 93–97; Пашерстник А.Е. Указ. соч. С. 76; Фарбер И.Е. Указ. соч.

38. Марченко М.Н., Дерябина Е.М. Теория государства и права: учеб. для бакалавров. М., 2013. С. 262; Радько Т.Н. Теория государства и права: учеб. для бакалавров. М., 2014. С. 266–268; Его же. Проблемы теории государства и права: учеб. М., 2015. С. 466–475.
11 Понятия «применение права» или «правоприменительная деятельность» отражают конкретную деятельность компетентных органов, хотя были и те, кто отрицал необходимость изучения их как несостоятельных терминов39. Есть ли различие между этими терминами? На первый взгляд можно предположить, что применение права отражает представление о некой статической модельной конструкции. В этом случае, надо полагать, речь идет не о применении права, а лишь об образном восприятии формы модели, но не его сущности и содержания в целом. Когда же мы используем термин «правоприменительная деятельность», то он, вроде бы, более ясно указывает на содержание, т.е. на то, что применение права – это деятельность органов и их должностных лиц, обладающих соответствующими полномочиями, что это ̶ процесс с множеством субъектов, целей и задач. Например, Указ Президента РФ о награждении, как и приговор или решение Верховного Суда РФ, охватывает широкий круг субъектов и участников. Выясняется, что применение права – это деятельность, т.е. оба термина содержат одинаковую смысловую нагрузку.
39. См.: Студеникин С.С. К обсуждению вопроса о применении норм советского социалистического права // Сов. государство и право. 1954. С. 8; Пашерстник А.Е. Указ. соч. С. 76, 77; Более подробно об этом см.: Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 297–319; Петражицкий Л.И. Указ. соч. Т. 2. С. 523–546; Тарановский О.В. Указ. соч. С. 239–244, 264–282; Трубецкой Е.Н. Указ. соч. С. 138–201; Его же. Энциклопедия права. Киев, 1906. С. 111–113; Чичерин Б.Н. Философия права. С. 84–105; Общая теория права: конспект по учебнику энциклопедии права Е.Н. Трубецкого. Иркутск, 1919. С. 28, 29.
12 Наиболее полно понятие применения права раскрывается через его признаки, которые выдержали проверку теорией и длительной практикой. Таковых в разных редакциях и количествах набирается от пяти и более40. Они хорошо известны, поэтому ограничусь лишь некоторыми замечаниями. Сегодня мало кто решается оспаривать, что применение права от имени государства осуществляется компетентными (уполномоченными) субъектами – органами и должностными лицами, а не гражданами41. Верно акцентируется внимание на том, что применение одних норм права требует соблюдения, исполнения и использования других. Отсюда и предположение, что «правоприменение – комплексная правореализующая деятельность»42. Необходимость применения возникает при наличии конкретных ситуаций, требующих урегулирования. Можно сказать, что основанием правоприменения являются ситуации (факты), инициировавшие отношения, которые не могут быть упорядочены без решения правоприменителя. Отдельными авторами такие ситуации сводятся к трем: а) когда есть спор о наличии или мере субъективных прав и юридических обязанностей; б) при необходимости определить момент действия или прекращения чьих-либо прав или обязанностей; в) при неизбежности осуществления контроля за правильностью приобретения прав и обязанностей43. Не полемизируя по поводу данной классификации, скажу лишь, что считаю предпочтительнее такие ситуации-факты конкретизировать44, придавая большее значение числу и устойчивости их персоналий.
40. См.: Марченко М.Н., Дерябина Е.М. Указ. соч. С. 264; Радько Т..Н., Лазарев В.В., Морозова Л.А. Указ. соч. С. 272, 273; Макуев Р.Х. Указ. соч. С. 512 - 514.

41. См.: Недбайло П.Е. Указ. соч. С. 138.

42. Радько Т.Н., Лазарев В.В., Морозова Л.А. Указ. соч. С. 272; Галузо В.Н. Возможно ли комплексное правоприменение при отсутствии официальной систематизации законодательства Российской Федерации // Государство и право. 2018. № 6. С. 76–81.

43. См.: там же. С. 273, 274.

44. См.: Радько Т.Н. Проблемы теории государства и права: учеб. С. 476, 477; Макуев Р.Х. Указ. соч. С. 518.
13 Свои цели правоприменение достигает, следуя собственным принципам45, к числу которых мы бы добавили еще принципы «оперативность» (своевременность) и «гласность». Именно зачастую из-за ненадлежащего оперативного осуществления правоприменения не достигается основная цель другого вида государственной деятельности – юридической ответственности как неотвратимости наказания. Отсутствие реальной гласности ведет к сложностям и недостаткам в правоприменительном процессе, имеющим субъективное происхождение, провоцируемым правовым нигилизмом.
45. См.: Марченко М.Н. Проблемы общей теории государства и права: учеб.: в 2 т. Т. 1. Государство. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2007. С. 594 - 597; Макуев Р.Х. Указ. соч. С. 515 - 518.
14 Нередко возникает дискуссия по вопросу соотношения принципов законности и целесообразности. В этом соотношении приоритет принадлежит принципу законности ̶ в ущерб законности правоприменитель (генеральный субъект) не будет следовать принципу целесообразности. Принцип целесообразности в некоторой степени считается ситуативным. Например, в каких пределах целесообразно применить санкцию, какую меру пресечения правильнее избрать, следует ли награждать данное лицо и т.д. Используя наметившиеся противоречия в стыке этих принципов, в 90-е годы прошлого века, как и в 1900-е годы46, была предпринята попытка возложить ответственность за применение неправового закона на правоприменителя. В настоящее время научно и законодательно признано, что ответственность за принятый ими неправовой закон должен нести законодатель, а не правоприменитель.
46. См.: Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: в 4 вып. Вып. 1. М., 1910. С. 714.
15

3. Сложный и динамичный характер процесса применения права
16 В ходе изучения применения права становится понятным, что мы имеем дело со сложной деятельностью не одного (генерального) правоприменителя, но также иных многочисленных участников – физических и юридических лиц, разобщенных противоречиями или объединенных единством целей. Окончательный характер процессу применения права придают его стадии. В Законах XII таблиц (табл. II) римского права, как известно, применение права осуществлялось в двух стадиях. В первой стадии истец и ответчик являлись в назначенный день к магистрату и произносили клятву по строго определенной формуле. Если они не сбивались и не допускали ошибок, то претор назначал день суда и определял сумму денег, которую каждая из сторон вносила в кассу понтификов в виде «долга правоты». Для рассмотрения дела из списка кандидатов, утвержденного Сенатом, он назначал судью, определял день суда и указывал на необходимость подчиниться решению суда. На второй стадии судья осуществлял судебное следствие и выносил решение, которое было окончательным.
17 Это двухстадийное применение права иногда дает о себе знать и в наше время. В прошлом веке, особенно начиная с 60-х годов, наметилось разночтение по вопросу числа стадий правоприменения – от двух до шести. Например, отдельные авторы стадию установления юридической основы дела делили на две: а) выбор нормы права и б) толкование нормы права. В результате получалось пять стадий.
18 В наше время наиболее устоявшимися, типичными считаются четыре стадии: установление фактических обстоятельств дела, установление юридической основы дела, принятие решения по делу и обращение принятого решения в исполнение. Последнюю, четвертую стадию, называют по-разному: одни – реализацией акта применения, другие – направлением материалов адресатам. Здесь уместно напомнить, что наличие этой четвертой стадии еще в 1994 г. впервые доказывалось в моей докторской диссертации, но почему-то не считает нужным на это ссылаться. Я же доволен тем, что под руководством двух выдающихся и мною уважаемых ученых ̶ М.Т. Баймаханова и В.В. Лазарева и при существенной поддержке известного ученого-правоведа, историка ОВД Р.С. Мулукаева внес свой скромный вклад в развитие теоретических основ особенностей правоприменительной деятельности милиции, практической деятельности которой я посвятил 35 лет жизни, и горжусь этим!
19 Что касается данной стадии, то, соглашаясь с М.Н. Марченко, видным ученым и современным классиком теории государства и права, о том, что «дело заключается не в количестве стадий правоприменительного процесса, а в их сути, в их содержании»47, полагаю, что ее суть и содержание состоят в следующем. На эту стадию, если, например, возьмем судебную систему, до вступления в законную силу решения или приговора суда приходятся: оглашение решения или приговора, доведение информации о состоявшемся решении до адресатов, контроль за приведением правоприменительного акта в исполнение, решение различных вопросов по жалобам осужденного, заявлениям адвоката, потерпевшей стороны или истца, определенное участие в период рассмотрения дела в кассационном порядке и т.д. Аналогичная ситуация имеет место при принятии решения органами дознания, органами системы государственного и муниципального управления и др. Таким образом, все-таки в пользу наличия завершающей ̶ четвертой стадии определенные аргументы имеются.
47. Марченко М.Н., Дерябина Е.М. Указ. соч. С. 265.
20 Для того чтобы дать итоговую характеристику правоприменительному процессу, важно рассмотреть акты применения права. Считается, что правоприменительный акт – конечный результат правоприменительного процесса. Однако каждое промежуточное решение также формулируется в акте применения. Наиболее характерными, важными чертами актов применения считаются: а) его определенный индивидуальный характер (относятся к конкретным индивидуальным лицам); б) обязательность для исполнения; в) отсутствие в нем правовой нормы; г) он может быть юридическим фактом; д) предназначенность для однократного применения; е) обеспеченность исполнения с помощью государственного принуждения. Они отличаются обширностью своей классификации по различным основаниям. Всего набирается более 17 видов правоприменительных актов48.
48. См.: Макуев Р.Х. Правореализационный процесс: учеб.-метод. пособие. Орел, 2007. С. 48, 49.
21 Итак, можно сказать, что акт применения (правоприменительный акт) – это официальный правовой документ, содержащий индивидуальное государственное предписание компетентного (правомочного) органа (должностного лица) по результату разрешения конкретного дела, возникшего в силу наличия юридического факта (случая).
22 В ходе правоприменения возникает необходимость отличать акт применения от нормативно-правового акта. Наиболее продуктивно эти различия воспринимаются, понимаются и запоминаются, если их представить сравнительным методом:
23
Правоприменительные акты Нормативно-правовые акты
а) официальный документ; б) составлены компетентными работниками, носят властный характер; в) индивидуальные конкретные предписания; г) касаются конкретных жизненных фактов; д) правоприменительный акт; е) адресуются индивидуально определенным лицам; ж) имеют разовое значение; з) содержат конкретное решение по действительному факту. а) нормативно-правовой акт; б) изданы от имени органов государственной власти и являются властными велениями; в) предписания общего характера; г) касаются определенных видов общественных отношений; д) нормативный акт; е) адресуются всем гражданам; ж) рассчитаны на неоднократное применение; з) не содержат конкретного решения.
24 Отличаются от них и другие акты государства, например акты-инструкции, акты-разъяснения, акты-толкования, обзорные приказы и др.
25 Акты применения позволяют более полно продемонстрировать сложные фрагменты содержания процесса применения права. Так, например, в стадии правоприменения за период продвижения к конечной цели в различных отрезках времени и пространства могут вовлекаться различные субъекты, причастные к актам применения, определяющие границы этих циклов. Однако в то же время нельзя не признать, что в каждой из этих стадий в границах локальных целей субъекты осуществляют действия, которые также проходят четыре стадии правоприменения. Например, следователь еще задолго до обвинительного заключения выносит постановления о привлечении в качестве обвиняемого, проведении следственного эксперимента, очной ставки и др. И каждый раз он принимает решение, т.е. составляет акт применения, которое обращает в исполнение, тем самым завершая отдельный цикл многоцикличного процесса.
26 Говоря о сложном, стадийном, цикличном характере правоприменительного процесса, следует добавить, что его субъекты в ходе цикличных вертикальных и горизонтальных перемещений не меняют своих функций. Они в пределах своих функций на различных «этажах», «коридорах» структурно-функциональной модели применения норм права могут быть в разных ролях. Поэтому, думается, представление о том, что по мере продвижения к цели меняются функции конкретных субъектов или звеньев, является в некоторой степени обманчивым. В то же время верно отмечается, что «на определенной фазе перехода начинают детерминировать признаки и свойства другого вида деятельности, другой ее формы, другой функции, в связи с чем эта функция, становясь ведущей, дает данному виду деятельности свою окраску»49.
49. Лазарев В.В., Левченко И.П. Правоприменительная деятельность органов внутренних дел: учеб. пособие. М.,1989. С. 83, 84.
27 Правоприменительная деятельность пронизана сложным спектром противоречивых взаимоотношений субъектов и факторов, определяющих условия функционирования всех элементов правоприменительной модели. Если противоречия в классе «ведущих» (центральных), т.е. правоприменяющих, субъектов (следователь, прокурор, судья или начальник отдела, директор департамента, министерства) притуплены единством конечных целей, то этого нельзя сказать об иных субъектах, чьи интересы и цели зачастую диаметрально расходятся (абитуриенты, истцы, ответчики, кандидаты конкурсного отбора, потерпевшие, подследственный, следователь и т.д.), и противоречия между ними порой достигают антагонистического накала.
28

4. Особенности применения права в экстремальных ситуациях
29 Применение права в экстремальных ситуациях является убедительной составляющей, подчеркивающей сложную структуру правоприменительного процесса как особой формы реализации права. Активизация террористических сообществ и значительное возрастание террористических угроз, как это наглядно показали события в Ираке, Ливии, Сирии, актуализируют изучение проблемы особенностей правоприменительной деятельности в экстремальных ситуациях, каковые целесообразно дифференцировать на возникающие в связи с борьбой с терроризмом, преодолением террористической угрозы или в условиях стихийных массовых беспорядков.
30 На основании результатов анализа понятий терроризма, различных форм его проявления, которые нами были получены еще в 1994–1996 гг. и в первые десятилетия XXI в.50, убеждаемся, что в своей основе, за исключением масштаба ожесточения, применяемых технологий и идеологии, данное понятие каких-то разительных трансформационных изменений не претерпело. Итак, под экстремальной ситуацией (ЭС) следует понимать определенный уровень отклонения качественного состояния правопорядка, значительно отличающегося по своим негативным показателям дезорганизации от правопорядка, востребованного законностью.
50. См.: Макуев Р.Х. Верховенство права и правоприменительная деятельность милиции. Орел, 1996. С. 246 - 262; Современный терроризм: взгляд из Центральной Азии. Алматы, 2002. С. 8; Цаплин В.С. Странная цивилизация. М, 2006. С. 19 - 21, 31, 32; Агапов П.В. Понятие и признаки преступного сообщества (преступной организации) по уголовному праву России: проблемы законодательной регламентации // Государство и право. 2007. № 12, С. 47; Королев В.И. Битва за Иерусалим и ядерный Армагеддон. М., 2004. С. 285 - 287; Тоденхёфер Юрген. 10 дней в ИГИЛ / пер. с нем. А. Уткина. М., 2017. С. 5 - 39, 302 - 313; Вайс М. Исламское государство: армия террора / пер. с англ. М., 2016. С. 23 - 96.
31 Экстремальная ситуация, являясь формой проявления результата противоречивых процессов, характерных для определенного качественного состояния правового порядка на определенный отрезок времени, носит пространственно-временной характер (возникает на территории всего государства или только в конкретном его сегменте или части населенного места и не на длительное время). Определенные экстремальные ситуации по своим причинно-следственным связям возникают либо только могут появиться из недр других одноименных ситуаций. Например, к таковым можно отнести совершенное в ходе массовых беспорядков нападение группы лиц на здание полиции и другие специальные учреждения в связи с действиями их личного состава, направленными на обуздание бесчинств агрессивной толпы.
32 Численность микроэкстремальных ситуаций и длительность периодов времени между ними могут иметь различные количественные характеристики. Поэтому с позиции обеспечения охраны общественного порядка нами введено понятие «микроэкстремальная ситуации» (МЭС). Под таковой, видимо, следует понимать локальную экстраординарную оперативную обстановку, возникшую в пределах самой экстремальной ситуации, по отношению к которой в максимально короткие сроки приходится принимать решения, исполнение которых по времени фактически совпадает с моментом их принятия.
33 Знания об экстремальных ситуациях, в том числе и МЭС, имеют теоретическое и практическое значение. Во-первых, этим достигается понимание того, что не каждый работник, начиная с контрольно-управленческого уровня и заканчивая непосредственным исполнителем, способен реализовать свои служебные обязанности с эффективностью, характерной для него в привычных условиях функционирования правопорядка. Во-вторых, характер и метод действия личного состава значительно отличаются от управленческих моделей-алгоритмов, предназначенных для постоянно повторяющихся стандартных ситуаций (неотложные действия дежурного ОВД, руководителей администраций города, района, предприятий и т.д.). В-третьих, ощутима проблема организации взаимодействия между различными подразделениями, стянутыми из разных городов, областей, а порой даже из различных регионов. Нелегко обеспечить в столь сложной обстановке психологическую совместимость людей разных национальностей и характеров. Отдельные террористические акции или атаки террористических банд опасны тем, что, являясь привычным проявлением экстремизма, нередко внезапно перерастают в широкомасштабную террористическую войну, даже с попыткой создания государственного образования, наподобие ИГИЛ, ИГ, несущего угрозу не только отдельным государствам, но и мировому сообществу в целом.
34 Сами экстремальные ситуации классифицируются на несколько разновидностей: 1) возникшие из-за внезапного нарушения правопорядка отдельными лицами или при задержании вооруженного преступника или террориста. Внутри этих экстремальных ситуаций нередко возникают микроэкстремальные ситуации; 2) происшедшие в условиях проведения митингов, собраний, демонстраций, шествий; 3) случившиеся в период проведения крупномасштабных спортивных мероприятий; 4) в условиях массовых беспорядков; 5) в период противодействия террористическим атакам.
35 В экстремальных и микроэкстремальных ситуациях, особенно в условиях борьбы с терроризмом, правоприменитель подвергается недозируемым психологическим нагрузкам и обостренной необходимости постоянно менять профессиональные навыки для обеспечения эффективного применения права. Особенно сказанное актуально для подразделений МВД, следствия, других силовых структур, которые по долгу службы должны проникать в глубь экстремальных территорий, для которых характерны нарастающие с угрожающей частотой микроэкстремальные ситуации.
36

5. Эффективность и совершенствование правоприменительного процесса
37 Эффективность, оптимальность – понятия, дополняющие представление о сложности содержания предмета нашего исследования. Понятие эффективности правоприменительной деятельности, этого стадийного, перманентно цикличного юридического процесса, постоянно разрабатываемого учеными-правоведами, представителями иных отраслей науки51, привело нас к некоторым полезным обобщениям и выводам. Показатели эффективности в правоприменительном процессе несколько отличаются от ее характеристик в производственной сфере, сохраняя, однако, общие составляющие. К таковым относятся: цель, результат, затраты, временной фактор. Отсюда видно, что эффективность производственной деятельности может быть определена результатом разницы между показателями производства и затратами на его получение.
51. См.: Дюрягин И.Я. Указ. соч. С. 122–141; Лазарев В.В. Эффективность правоприменительных актов. Вопросы теории. Казань, 1975; Лихолоб В.Г. Вопросы эффективности правоприменительной деятельности органов внутренних дел. Киев, 1980. С. 11–13; Попов Л.Л. Эффективность административно-правовых санкций в сфере охраны общественного порядка. М., 1976. С. 83–133; Правоприменение в советском государстве. С. 91–93; Шаргородский М.Д. Система наказаний и их эффективность // Сов. государство и право. 1968. № 11. С. 54; Макуев Р.Х. Верховенство права и правоприменительная деятельность милиции. С. 348–366; Бойко Н.Н. К вопросу об определении понятия эффективности использования бюджетных средств // Финансовое право. 2014. № 1. С. 4–7; Кожевников В.В. Эффективность норм права и эффективность применения: проблема соотношения // Право и государство: теория и практика. 2017. № 3. С. 39–44; Указ Президента РФ от 14 ноября 2017 г. № 548 «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации».
38 Исходя из этого, эффективность применения права определяется как соотношение между фактическими результатами, достигнутыми действиями субъекта применения (генерального субъекта), и теми социальными целями, для достижения которых эта норма издавалась. Еще точнее, наверное, будет сказать, что эффективность правоприменительной деятельности конкретного субъекта характеризуется как соотношение произведенных затрат со степенью полноты достигнутого им за критическую единицу времени конечного целевого результата, коррелируемого в зависимости от окончательного результата эффективности системы принадлежности правоприменителя (судебная система, система МВД России, система Следственного комитета РФ, система органов различных министерств Правительства РФ и т.д.). Речь идет о возможном решении вопроса путем введения коэффициента, коррелирующего показатель эффективности конкретной структуры в зависимости от уровня эффективности однородной системы.
39 Не потеряли своего значения критерии и принципы, разработанные в свое время учеными А.П. Ипокяном и И.Я. Дюрягиным. Так, первый из них писал, что критерий, отражая процессы функционирования сложных социальных систем и их результаты, выступает в единстве трех сложных значений52. Эти показатели фактически совпадают с уже рассмотренными нами. Несколько уточнив предложенную им систему принципов, предлагаем при анализе и выработке критериев эффективности правоприменительного процесса придерживаться следующих из них: 1) в качестве критериев выделяются показатели, являющиеся внешними по отношению к юридическому механизму, к каждому его элементу; 2) критерий дает наиболее полное представление об эффективности; 3) является конкретным и простым для осуществления вычисления; 4) способен поддаваться количественному измерению; 5) пригоден для определения эффективности одних юридических средств с помощью других; 6) предоставляет возможность сравнения эффективности действия правовых средств, используемых на различных уровнях управления53; 7) поддается системной корреляции.
52. См.: Ипокян А.П. Методологические основы оценки эффективности деятельности органов внутренних дел. М., 1976. С. 14.

53. См.: Дюрягин И.Я. Право и управление. М., 1981. С. 137.
40 Руководствуясь в целом данным перечнем принципов исследования критериев эффективности, при нахождении критериев в каждом из этих принципиальных направлений необходимо исходить из диалектической взаимосвязи общего, особенного и единичного. При этом считаю целесообразным согласиться с тем, что уровень эффективности и качество работы – понятия взаимосвязанные и взаимозависимые54. В этом отношении в постсоветский период существенных изменений не произошло (убеждаемся, насколько правы те, кто напоминает об исторической государственно- институциональной преемственности55), кроме как возникших более широких возможностей включить в этот процесс достижения современных технологий.
54. См.: Макуев Р.Х. Верховенство права и правоприменительная деятельность милиции. С. 359, 360.

55. См.: Экимов А.И. Исследование советской и постсоветской государственности: связь времен не распалась // Государство и право. 2018. № 1. С. 126, 127.
41 Показатель эффективности недостаточен для того, чтобы определить направления совершенствования процесса применения права. Предстоит еще осуществить классификацию воздействующих на него и на его различные структурные звенья факторов, составившие 23 структурных сочетания. Выявив таким образом с учетом их «веса» максимальное количество факторов, классифицируя их на объективные и субъективные, внешние и внутренние, общие и специальные, позитивные и негативные, факторы-причины, выделили группу факторов (более 30), детерминирующих векторы направления совершенствования процесса применения права. Какой-то специальной фильтрационной системы определения «веса» факторов не разработано. Отбор осуществляется по результату экспертных оценок. В системе факторов нередко отдельные из них (низкий уровень профессионализма) или группа (слабая техническая оснащенность и низкий уровень правового сознания при растущем правовом нигилизме) способны спроецировать траектории векторов направлений совершенствования процесса применения права при неуклонном повышении уровня его эффективности, хотя предпочтительнее было бы говорить о ее растущей оптимальности.

Библиография

1. Абашидзе А.Х., Алисиевич Е.С. Право Совета Европы. Конвенция о защите прав человека и основных свобод. М., 2007. С. 99–133.

2. Агапов П.В. Понятие и признаки преступного сообщества (преступной организации) по уголовному праву России: проблемы законодательной регламентации // Государство и право. 2007. № 12, С. 47.

3. Алексеев С.С. Общая теория права: курс в 2-х т. Т. 1. М., 1981. С. 321, 323.

4. Аристотель. Политика. М., 2002. С. 63, 73, 253, 258, 265.

5. Бакунин М.А. Анархия и Порядок. Соч. М., 2000. С. 338–342, 349, 352, 371–374, 381, 386–407, 425, 451, 503, 569–571, 595–645.

6. Бойко Н.Н. К вопросу об определении понятия эффективности использования бюджетных средств // Финансовое право. 2014. № 1. С. 4–7.

7. Брежнев Л.И. О Конституции СССР. М, 1997.

8. Вайс М. Исламское государство: армия террора / пер. с англ. М., 2016. С. 23 - 96.

9. Васильев А.М. О применении норм советского социалистического права // Сов. государство и право. 1954. № 7. С. 96.

10. Виноградов П.Г. Господство права: лекция. М., 1911. С. 5.

11. Галузо В.Н. Возможно ли комплексное правоприменение при отсутствии официальной систематизации законодательства Российской Федерации // Государство и право. 2018. № 6. С. 76–81, 273, 274.

12. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. М., 1997. С. 52.

13. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 2007. С. 52, 278, 279, 281, 282, 323, 379, 388, 392.

14. Гоббс Т. Философские основания учения о гражданине. Мн.; М., 2001. С. 90, 92, 93, 162, 171, 179, 184, 197, 200, 202.

15. Дигесты Юстиниана. Т. 1. М., 2002. С. 109, 113, 115, 121, 191, 197.

16. Дюрягин И.Я. Право и управление. М., 1981. С. 73–76, 122–141.

17. Ипокян А.П. Методологические основы оценки эффективности деятельности органов внутренних дел. М., 1976. С. 14.

18. Кант И. Метафизика нравов в двух частях // Кант И. Критика практического разума. СПб., 1995. С. 290.

19. Киссинджер Г. Мировой порядок. М., 2015. С. 9–355.

20. Кожевников В.В. Эффективность норм права и эффективность применения: проблема соотношения // Право и государство: теория и практика. 2017. № 3. С. 39–44.

21. Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике ее применения. М., 2002. С. 15 - 18, 205–213.

22. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1890. С. 297–319.

23. Королев В.И. Битва за Иерусалим и ядерный Армагеддон. М., 2004. С. 285–287.

24. Кропоткин П.А. Избр. труды. М., 2010. С. 51–484.

25. Лазарев В.В. Применение советского права. Казань, 1972. С. 30.

26. Лазарев В.В. Эффективность правоприменительных актов. Вопросы теории. Казань, 1975.

27. Лазарев В.В., Левченко И.П. Правоприменительная деятельность органов внутренних дел: учеб. пособие. М.,1989. С. 83, 84.

28. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 99, 102; Т. 37. С. 245, 266, 304.

29. Лихолоб В.Г. Вопросы эффективности правоприменительной деятельности органов внутренних дел. Киев, 1980. С. 11–13.

30. Локк Дж. Два трактата о правлении. М.; Челябинск, 2014. С. 298 - 371.

31. Макуев Р.Х. Верховенство права и правоприменительная деятельность милиции. Орел, 1996. С. 246–262, 348–366.

32. Макуев Р.Х. Правореализационный процесс: учеб.-метод. пособие. Орел, 2007. С. 48, 49.

33. Макуев Р.Х. Теория государства и права: учеб. 3-е изд., изм. и доп. М., 2013. С. 510, 518, 512–518.

34. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Избр. соч.: в 9 т. Т. 1. С. 6, 11, 59, 106, 131.

35. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 13. М., 1959. С. 226, 436, 444.

36. Марченко М.Н. Государство и право в условиях глобализации. М., 2009. С. 370–399.

37. Марченко М.Н. Проблемы общей теории государства и права: учеб.: в 2 т. Т. 1. Государство. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2007. С. 594–597.

38. Марченко М.Н., Дерябина Е.М. Теория государства и права: учеб. для бакалавров. М., 2013. С. 262, 264. 265.

39. Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 125, 138.

40. Общая теория права: конспект по учебнику энциклопедии права Е.Н. Трубецкого. Иркутск, 1919. С. 28, 29.

41. Пашерстник А.Е. По поводу обсуждения вопроса о применении права // Сов. государство и право. 1954. № 4. С. 76, 77.

42. Петражицкий Л.И. Теория государства и права в связи с теорией нравственности. Т. 2. СПБ., 1907. С. 523–546.

43. Платон. Полн. собр. соч. в одном томе. М., 2015. С. 777, 915, 920, 1048, 1061, 1069, 1073, 1075, 1102, 1111.

44. Попов Л.Л. Эффективность административно-правовых санкций в сфере охраны общественного порядка. М., 1976. С. 83–133.

45. Правоприменение в советском государстве. М., 1985. С. 19, 91–93.

46. Радько Т.Н. Проблемы теории государства и права: учеб. М., 2015. С. 466–477.

47. Радько Т.Н. Теория государства и права: учеб. для бакалавров. М., 2014. С. 266–268.

48. Радько Т.Н., Лазарев В.В., Морозова Л.А. Теория государства и права: учеб. для бакалавров. М., 2014. С. 272, 273.

49. Решетов Ю.С. Реализация норм советского права. Системный анализ. Казань, 1989. С. 93–97.

50. Руссо Ж.Ж. Исповедь. Прогулки одинокого мыслителя. Рассуждения о науках и искусствах. Рассуждения о неравенстве. М., 2006. С. 698, 700, 701, 760, 763, 764, 767.

51. Сахаров А.Б. Правоохранительная деятельность и преступность // Сов. государство и право. 1986. № 1. С. 85, 86.

52. Современный терроризм: взгляд из Центральной Азии. Алматы, 2002. С. 8.

53. Студеникин С.С. К обсуждению вопроса о применении норм советского социалистического права // Сов. государство и право. 1954. С. 8.

54. Тарановский О.В. Учебник энциклопедии права. Юрьев, 1917. С. 230–244, 264–282.

55. Тоденхёфер Юрген. 10 дней в ИГИЛ / пер. с нем. А. Уткина. М., 2017. С. 5 - 39, 302–313.

56. Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права. М., 1917. С. 138, 201.

57. Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. Киев, 1906. С. 111–113.

58. Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 111–113; 134–136.

59. Фарбер И.У. О применении норм советского социалистического государства // Сов. государство и право. 1954. № 4.

60. Хангалов М.П. О применении советских правовых норм // Сов. государство и право. 1954. № 1.

61. Цаплин В.С. Странная цивилизация. М, 2006. С. 19 - 21, 31, 32.

62. Чичерин Б.Н. Россия накануне двадцатого столетия. Берлин, 1901. С. 154.

63. Чичерин Б.Н. Философия права. М., 1900. С. 84–105.

64. Шаргородский М.Д. Система наказаний и их эффективность // Сов. государство и право. 1968. № 11. С. 54.

65. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: в 4 вып. Вып. 1. М., 1910. С. 714; Вып. 4. М., 1912. С. 699–723.

66. Экимов А.И. Исследование советской и постсоветской государственности: связь времен не распалась // Государство и право. 2018. № 1. С. 126, 127.

67. Эльцбахер П. Сущность анархизма. Мн.; М., С. 23–56, 61–64, 86–89, 105–107, 130–134, 245.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести